Погружение в подводную легенду.

/* Данная статья предназначена для тех, кто уже прошёл Bioshock. В ней представлен анализ действий, поступков и мыслей ключевых персонажей игры, а также рассмотрены некоторые моменты игрового процесса. В статье содержится множество спойлеров, поэтому желающим получить полноценное удовольствие от первого прохождения игры, рекомендуется приступить к нему, и уже после прочитать написанное ниже. Приятного чтения! */

Погружение в подводную легенду.

Bioshock - игра во многом неоднозначная. После её прохождения остаётся ощущение, что прикоснулся к хорошо сделанному и продуманному проекту, в который с определённого момента заставляешь себя играть, чтобы найти ответы на вопросы, поставленные перед тобой Восторгом.

Восторг – огромный подводный город, утопия, мечта успешного промышленника и учёного Эндрю Райана, претворённая им в реальность. Он хотел создать город, где «художник не боится цензора, где великое не ограничено малым, где учёного не стесняет ханжеская мораль». Чего же Райан добился в итоге, поставив данное положение в основу идеи Восторга?

К сожалению, исследуя подводный город, ловишь себя на мысли, что люди, которых Райан избрал для своей великой миссии, были, по большей части, аморальны. То есть, основной идеей Райана, как можно судить по аудиозаписям жителей Восторга, было освобождение от цепей совести, религий, Бога, потому что на деле Восторг стал местом, где сумасшедшие учёные могли ставить эксперименты над взрослыми и детьми, «не стесняясь ханжеской морали», и где так же основным остался естественный отбор, зиждущийся на деньгах и стремлении к власти. Люди, которых Райан считал лучшими представителями человеческого рода, получив в своё распоряжение игрушку под названием АДАМ, под мощным прессингом рекламы из-за неудержимой гонки Райана и Фонтейна за власть потеряли человеческий облик и посходили с ума. Да, многие из них были одержимы великими идеями, которые им удавалось воплощать с помощью АДАМА, но в большинстве случаев ненасытность как часть человеческой природы сыграла ключевую роль, приведшую к саморазрушению. Например, Штайнман, стремившийся к тому, чтобы создать абсолютную красоту, в итоге стал уродовать людей. И возможно, в какой-то степени, это произошло из-за того, что АДАМ дал ему реальную возможность достичь цели – абсолютной красоты (какой она виделась Штайнману). Штайнман не мог смириться с тем, что достиг определённого предела и, решив не ограничиваться какими-либо рамками, стал уродовать людей, сравнивая результаты своей работы с творениями Пикассо. Но это же люди, а не картины… Или «великое не должно быть ограничено малым»? Но как понять, где великое, а где малое? Для Штайнмана малым были человеческие жизни, страдания; великой была лишь цель, стремление к которой впоследствии приносило лишь вред. Его можно понять как творца, но, как человека... Данный пример является результатом отказа Райана и окружающих его людей от морали.

Если подумать, мораль проистекает из самой человеческой природы: в большинстве из нас есть сострадание, совесть. И, как бы мы их не старались заткнуть в реалиях повседневной жизни в процессе «естественного отбора», задумываешься о том, что, по большому счёту, огромное количество трудностей друг для друга создаём мы сами – ЛЮДИ, а не окружающий нас мир. Сохрани в себе Штайнман хоть частичку совести (как, например, доктор Тененбаум), он мог бы помочь тем, кто в нём реально нуждался. Или паразиты недостойны того, чтобы что-то давать им и не получать ничего взамен? Но разве мы выбираем, какими нам родиться: сильными или слабыми, умными или глупыми, красивыми или уродливыми, «паразитами» или талантливыми людьми? Таланты, которыми отличались жители Восторга от «серой толпы», дала им природа – они развили уже заложенное в них. Получается, для природы, для Создателя они такие же «паразиты». Спрашивает ли Он с них что-то взамен? Получается, это естественный ход вещей - давать пользоваться плодами своих трудов другим, пусть и получая малое взамен – то, что по силам нуждающимся отдать в ответ.

Также интересно рассмотреть образ доктора Тененбаум, женщины, открывшей АДАМ. Из аудиозаписей знакомых с ней людей становится понятно, что это человек, страстно увлечённый наукой, не уделяющий никакого внимания своему внешнему виду, и поначалу, как и многие «собратья по цеху», аморальный. Позднее, в процессе её работы, после многочисленных опытов (которые она сама называет «издевательствами») над потенциальными носителями АДАМА - маленькими девочками - в ней просыпается материнский инстинкт, открывший путь милосердию и желанию сохранить каждую детскую жизнь, в которую она к тому моменту принесла много страданий. При этом возникает вопрос – почему одному из умнейших учёных, открывшему инструмент, колоссально усиливающий возможности человеческого тела, сострадание и милосердие открываются лишь под напором инстинкта? Почему, ей, столь умной женщине до этого не приходит и мысли в голову о страданиях, которые испытывают малышки? Очень ярким моментом является видение главного героя, в котором маленькая девочка кричит: «Я не хочу на операционный стол…». Наваждение проходит, и перед нами открывается следующая картина: операционная, некое подобие камеры и множество детских платьиц, лежащих на полу.

Не менее интересен образ Сушонга – расчётливого китайского учёного, бывшего наркодельца, искавшего лишь выгоду в каждом своём предприятии. Он приложил руку к созданию больших папочек и сестричек, а также участвовал в модификации главного героя при помощи АДАМА. Именно он разработал ментальные команды. Гибель Сушонга показательна: его убивает большой папочка из-за грубости по отношению к малышкам, которые зовут его «папа Сушонг».

Может создаться впечатление, что среди жителей Восторга практически не было нормальных людей: весь город, скорее, напомнил зажиточный зверинец на дне океана без всякого намёка на человечность. Картину немного меняет Билл МакДонаг – человек, нанятый Райаном на работу в качестве руководителя подрядной фирмы для строительства Восторга, благодаря добропорядочному подходу к работе. Когда начинается конфликт, МакДонаг трезво оценивает ситуацию и выступает против смертной казни и национализации Райаном предприятий Фонтейна. К сожалению, в результате манипуляций Фонтейна, который смог инсценировать свою смерть, МакДонаг, фактически попадает под влияние пропаганды Атласа (Фонтейна) и пытается убить Эндрю Райана, которого до этого считал своим другом. Попытка убийства не удаётся. Труп МакДонага можно обнаружить в зале перед входом в батисферу, ведущую к офису Эндрю Райана. Интересно то, что слушая аудиозаписи, сделанные МакДонагом, невольно ещё больше проникаешься доверием к Атласу, и вплоть до встречи с Райаном не представляешь, что МакДонаг точно так же был обманут. Вообще, в Bioshock хорошо показано, как легко манипулировать человеческим сознанием, и записи МакДонага – также один из инструментов, заставляющих верить Атласу.

В данной статье я намеренно не касался Фонтейна и Райана. И если с Фонтейном более-менее всё понятно: это человек, жаждущий заполучить власть любыми способами и обладающий превосходной способностью всегда оставаться в тени, не давая прямых поводов обвинить себя, - то Райан – человек неординарный. Встречаемся с ним мы лишь перед его смертью. По многочисленным аудиозаписям и под давлением «доброго» Атласа (который, в общем-то, прокалывается и заставляет усомниться в своих намерениях, когда настойчиво предлагает убивать сестричек) Райан представляется ужасным человеком – палачом, который, отрицая власть коммунистов, капиталистов, противопоставив себя Богу, в итоге доходит до того, что сам становится единственной властью в Восторге – такой же властью, от которой он постоянно бежал. Всё доходит до того, что им вводится смертная казнь. Утверждая её, Райан, скорее всего, думал о великом – Восторге, которое вновь не должно было ограничиваться малым – людьми, населявшими этот город и недовольными действиями Райана. «Нет человека – нет проблемы».

Так для кого же тогда в итоге был построен Восторг? Для Райана. Для Эндрю Райана, гениального учёного и промышленника, который под маской желания уйти от всякой морали и ограничений, создал некое подобие концлагеря, в котором сам стал главным надсмотрщиком.

Когда же на сцену выходит Фонтейн с командой, Райан начинает национализировать заводы Фонтейна и убивать неугодных, вопреки всем его устоям и стремлению к свободной торговле. Но ведь именно от этого он бежал. Кажется, что изначально в его философии было очень важным то, что и малое должно сосуществовать рядом с большим, что художник, не сказавший своего слова не должен бояться «божественного» мнения цензора, который имеет возможность оборвать творчество уже в самом начале, просто не давая творцу выражать себя и делиться плодами трудов своих. И именно для свободы науки, творчества и производства Райан построил подводный город.

Но Восторг не смог стать оплотом, в котором могли свободно реализовать себя жители Восторга - Райан не справился с управлением городом. Судя по тому, как легко с помощью денег и манипуляций Фонтейн добился огромного влияния, в городе основой всего оставались именно финансы и власть, а никак не творчество, производство и наука. И именно к деньгам и власти стремились обе стороны, не думая о последствиях столь агрессивной программы распространения АДАМА и плазмидов в Восторге. Фонтейн, правда, думал пойти дальше, используя АДАМ для захвата власти в «большом мире».

В итоге Восторг потерпел крах. Конечно, остаётся много вопросов: зачем Райан закончил свою жизнь таким образом, заставив Джека убить себя, – он же знал о ментальных командах и легко мог повернуть сына против Атласа, рассказав ему всё? Ведь после встречи с Райаном все манипуляции с сознанием главного героя становятся очевидными. Можно предположить, что Райан мог сожалеть обо всём содеянном, и, понимая, что главное дело его жизни потерпело фиаско, решил уйти таким образом. Но, судя по аудиозаписям Райана, осознаёшь, что вряд ли этот человек сожалел о чём-то. Даже без особых зазрений совести он убил возлюбленную – мать Джека.

Фонтейн же для достижения своих целей действовал более рассудительно: умело прятался под разными масками, - в том числе, под маской благородного Атласа, защитника бедных и обездоленных, позаботился о том, чтобы заполучить в своё распоряжение Джека - сына Эндрю Райана. Это дало возможность Фонтейну иметь в распоряжении практически бессмертную марионетку-убийцу - Джека, который мог, возвращаться к жизни в витакамерах, настроенных на гены его отца. Про то, что кроме всего прочего, Фонтейн позаботился о ментальных командах, на которые реагировал Джек, можно не говорить – это финальный аккорд в его симфонии разрушению Восторга. Единственное, что обескураживает: слишком уж легко Джек убивает Фонтейна в финале. Но это, скорее, вопрос к тем, кто работал над геймплеем.

Вообще, спорных геймплейных моментов в Bioshock довольно много. Начать можно с бессмертия главного героя. По старой привычке, после осознания абсурдности решения с витакамерами, пользуешься старым добрым Save-Load, так как, постоянно воскресая, можно быстро потерять интерес к игре: пройти её не представляет никакой трудности.

Вариантов с использованием плазмидов довольно ограниченное количество, и на мой взгляд, было бы интересней, если бы разработчики позволили держать больше активных плазмидов единовременно. В общем, очень хорошо работают стандартные схемы: удар током – выстрел; заморозка – пара выстрелов, чтоб расколоть ледяную глыбу; поджёг – убежал. Классические поджоги воспламеняющихся жидкостей и удары током по воде надоедают достаточно быстро. Стоит отметить, что плазмидом заморозки нельзя никак воздействовать на воду. Если жидкий азот хотя бы на пару секунд замораживает воду, то плазмид заморозки не делает с ней вообще ничего.

Да, мутанты, которые иной раз падают в воду, чтобы потушиться, и которых там же долбишь молнией поначалу кажутся забавными, но, в общем, это тоже быстро надоедает, потому что AI чаще всего действует стандартно.

Хотя порадовал телекинез: можно уничтожать мутантов-громил трупами их же собратьев, изящно разбираться с папочками бросая в них баллоны с газом. Вообще, телекинез здесь настолько мощная способность, что практически всю игру можно пройти, пользуясь только им.

Поиграться, можно конечно и с другими плазмидами, обратив, например, большого папочку на свою сторону и дав ему возможность крушить всех подряд, или натравив врагов друг на друга, пометив их для камер слежения и пушек и добавив рой насекомых в придачу. Правда, стоит сказать, что большой папочка достаточно неповоротлив, мутанты довольно долго убивают друг друга, пушки тоже как-то неохотно целятся в них, а насекомые вдобавок могут обратить большого П против вас. Но, в общем и целом, хочется сказать, что все эти игры с плазмидами надоедают где-то к середине игры и ловишь себя на мысли об однообразии происходящего вокруг. Единственное, что заставляет проходить Bioshock дальше – это сюжет, а точнее, детали, которые хочется как можно лучше изучить.

Жаль, что разработчики не использовали в полной мере тот факт, что город находится под водой: протечки и затопления целых комплексов могли бы внести больше разнообразия в геймплей, не говоря о путешествиях под водой вне зданий. Увидев однажды за окном большого папочку, немедленно захотелось походить там рядом с ним. Также, несмотря на то, что в сюжете довольно логично увязана линейность, очень хотелось бы иметь возможность выбора: например, чью сторону принять: Райана или Атласа, с кем согласиться, а с кем – нет.

Ещё немного смущает то, что после одевания костюма большого папочки, это никак не сказывается на игровом процессе. Появляется лишь круг от шлема на экране и звук железных ботинок. Даже модели рук разработчики не изменили – главный герой, вроде как, скафандр одел, а не продолжил разгуливать в свитере. При этом Фонтейн постоянно ему говорит: «Надев этот костюм, думаешь, ты сможешь вернуться обратно?». Так и осталось загадкой, можно ли снять этот костюм, однажды надев его? В хорошей концовке данный момент как-то опущен, и негласно утверждено, что можно, судя по тому, что Джек смог жить среди людей. В плохой – вообще никак не затронут.

Раз уж разговор зашёл о концовках, то скажу, что хорошая концовка ни впечатляет никоим образом: сплошное размазывание соплей в духе american dream. Плохая же довольно бодрая и оптимистичная. И это при том, что в моём случае Джек спас всех сестричек, а плохую концовку я посмотрел от разочарования в хорошей. В моей версии после финального ролика нет титров, хотя в ресурсах игры можно найти их подобие с надписями «Big List Here» после названий студий-разработчиков.

В общем и целом, хочется отметить, что работа над игрой проделана огромная. Надеюсь, во второй части разработчики не ослабят хватки и создадут игру, в которой исправят свои ошибки, поставив перед нами новые вопросы, для поиска ответов на которые мы снова вернёмся в подводную легенду – в великий Восторг.